19 | 03 | 2024

Оверкиль. Рассказ.

И.Истомин

13 МАЯ.ОВЕРКИЛЬ.

(Рудный Алтай. Река Уба)

e5434234


Топляк горел ровно, тепло шло уже не только от огня, но и от каменных плит, подложенных под костер. Вокруг лежал пропитанный водой утренний туман.
В консервной банке, стоящей на плитах, вода начала закипать. Заваривать чай не хотелось, да и нечем.
Нужно вылезть из-под накренившейся каменной глыбы под дождь, но жаль было уже подсохшую штормовку. Двигаться не хотелось. Болели руки, болели содранные колени.
Туман белым шарфом кутал голец на той стороне реки и казались нереальными и этот костер, и скала, и шуршащий от дождя лес.

Надо будить смену. Топляк, хоть и сырой сверху, но, подсохнув, может разгореться, дежурство необходимо.
В поисках трубки Виктор нащупал в кармане что-то твердое и вспомнил, как вчера на стоянке отколупнул от березы кусок чаги.
Итак, чай есть. Сахарку бы сейчас!
Усмехнувшись, - вот ведь натура человеческая! – Виктор подбросил в костер полешко и охнул от боли, задев раненое колено...

- Да-а! Намашемся!
- А, может быть, прокрадемся возле берега?
- Отбойная же, видишь! И от того берега тоже. Отнесет, точно!
- Ребятки, а может можно его высчитать? Вот, гляньте, сейчас всплеск повторился.
- Ха! Повторился...
Виктор смотрел на реку и чувствовал, что обойти будет невозможно, отбойная волна сбросит катамаран в струю. Если в этот момент произойдет очередное соударение валов, то пульсар подкинет судно и раскидает команду по воде. Ниже поток резко набирает скорость, налетает на скалы, выбраться из него будет трудно до невозможности.
- Валя, надеюсь, вещи будут увязаны надежно?
- Стараемся...

Девчонки укладывали в резиновые вкладыши рюкзаков сменную одежду и пищу, но как-то без необходимого энтузиазма. Нам бы сообразить, что узлы должны вязаться мужскими руками...
- Саш, сходи поближе к тому мыску, побросай бревнышки.
Саша поднял с земли топлячину и, бросив ее в воду, стал следить за траекторией.
Пришлось несколько раз повторить наблюдение, но вывод был один – все бревна уходят в пульсар!
Виктор, собирая палатку, вглядывался в посерьезневшие лица своих сопалатников. Больших навыков сплава еще не было, и этот порог волновал всех. То ли грохот реки и утренний туман, то ли волнение вызывали в душе неясную дрожь.
Саша, как всегда, был невозмутим, но поглядывал на реку с ворчливым неодобрением.
Игорь подкачивал баллоны, не отрывая взгляда от детектива, считая, что лучшим средством для качественной работы в этом нудном процессе есть только захватывающие романы, читаемые под ритмичные движения помпы «вдох- выдох».
Валя завязывала рюкзаки с неукротимым желанием побыстрее закончить это опасное для рук дело.
Ира молча осматривала все катамаранное хозяйство и примеривалась к веслу, мысленно, видимо, готовясь к приближающемуся испытанию.
Сам Виктор чувствовал волнение, но не то, обычное перед очередным днем сплава, сулящем новые, но в общем известные ощущения, а какое-то муторное, не отпускающее ни на секунду.

А день разгорался жаркий. Солнце вставало из-за гор румяное, и последний иней таял слезами на поникших тюльпанах. Удивительно, как они выживают под инеем! И ведь комары оттаяли!
Пора! Рюкзаки принайтованы, пригнаны спасы, последний перекур...

- Правый, табань! Саша, подтягивай к камню. Справа, резче!
Катамаран, колыхаясь, подходил к мысовому валуну. Обойти бы его мягко....
- Саша-а! Зачем?! Левый, табань!!!
- Э-эх! Ну, держись!

Катамаран вдруг прыжком ушел от мыса и полетел в струю. Вал тянул его как раз в угол отбойных.
Резко качнуло и враз – удар! Попали на пульсар! Правый баллон взлетел в воздух, правые весла уже не доставали реку. Слева гребцы уже валились с рюкзаков в воду.
- Держи-ись!

... Игорь ушел в воду сразу, почти не чувствуя холода. Вылетел из воды и судорожно ухватился за скатывающийся с вала катамаран.
Оверкиль! Увидел, что все бултыхаются возле опрокинутого судна, несущегося по воде вниз, к скалам. Два черных баллона, как две торпеды, были скользкими и никак не удавалось обхватить их, чтобы вскарабкаться наверх.
А впереди горой вставал очередной вал!
Виктор и Саша были уже наверху и помогали остальным, но никто не бросил весел, потому одной рукой забираться было неимоверно трудно. Весла тянули вниз.
Удар! Игорь еще успел увидеть уносящийся вперед катамаран с сидящими на баллонах Виктором и Сашей, но пенная вода накрыла с головой.
Воздух, воздух! Где воздух? Все исчезло, осталось только рефлекторное до сумасшествия желание – воздуха!
В пенной воде спасжилет держал далеко не так, как в обычной.
Судорожно работая руками, Игорь искал воздух. Вдох! Мало! Еще вдох! Увидел, что скатывается с вала, стал готовиться к следующему и вдруг кто-то схватил его за каску.
Ира! В глазах кричит ужас, руки взбалмошно месят воду.
- Ира, держись! Брось весло!
Уже погружаясь, почувствовал, что очередной вал отбросил Ирину. Опять все исчезло, кроме бешеного – воздуха! Воздуха!
Оплевываясь и кашляя водой, со страхом заметил, как река летит на прибрежные скалы...
Все! Если удар, то...

Холод. Он сковал все тело, только судорожные движения в поисках воздуха спасали человека от переохлаждения. Человек в ледяной воде не может выдержать более трех минут, только сражение дает шанс выжить.
Вода ушла влево, удара не последовало, но после мыса кипел огромный пенный бочаг с плавающими и ныряющими бревнами.
В него-то и сваливался Игорь. Судорожно втягивая в незаполненные еще водой полости легких живительный воздух...
Долго, слишком долго не было воздуха! Уже не руки и глаза искали воздух, а сам рот искал, искал, искал...
Вот он! Бурун вынес его на поверхность. Уже на остатках сознания, вдохнув насколько мог, Игорь с ужасом увидел, что его снова несет к очередному мысу, а за ним...
Вода налетала на мыс, притормаживая. Трава! Скорей, хватай, держись! Ниже, по стеблю, это куст, держит!

... Выползал на камень последним силами. Вода лилась изо рта, из носа, легкие с трудом наполнялись воздухом. Холод сжимал тело. Кашляя и задыхаясь, срывал с себя одежду, точнее лохмотья.
Холодно! Страшно холодно!
И вдруг вмиг забыл о себе, - справа, вдоль берега, между камней струя несла... Иру! В изорванной одежде, с закрытыми глазами, с качающимися в воде руками, Ира уже не сопротивлялась...

... Катамаран затянуло в заводь, Виктор и Саша выскочили на берег и бросились бежать назад. Игорь, Валя, Ира, - где они? Продираясь сквозь кустарник, скользя и падая на камнях, они пробежали не менее километра...

... Ира лежала на горячем валуне и еле слышно дышала. Где же Игорь?
Он стоял за скалой. Руки и ноги темнели фиолетово- красными пятнами. Страшная головная боль корежила его. Холодно. Холодно!
А солнце! Оно во все глаза смотрело на людей, непонятных в своих страстях. Зачем им вода, холодная, беспощадная?
- Игорь, как ты?
- М-М... Пре... м-м... лестно! Помогите ноги согнуть... Да, с такими ногами в баню не пустят!
- Шутит! Порядок, жить будет! Что с Ирой?
- Скверно. Нужен спирт.
- Принесли! Пойдем!
- Ноги не шагают... Ого! Солнце взошло!
Солнце и не уходило. Но холод сильнее жары. Жара действует на сознание, холод - на тело.
- А Валя? Где Валя?! Ты видел ее?
- Нет.
(А Валю после оверкиля почти сразу прибило к берегу и она, волнуясь, карабкалась по скалам, осматривала прижимы, отбрасывая мысль о худшем).
- А, вот и она! Все в сборе! По пробке спирта!

И вдруг пошел хохот! Хохотали, вспоминая, как Саша оттолкнулся от того камня, как летел в воздухе катамаран, как все лезли на баллоны, как не отпускали весла, как всех отбросило валом.
Хохотали до слез, смех захватил даже очнувшуюся Ирину. Казалось, не будет конца этому дикому, безудержному хохоту!
Постепенно групповая истерия перешла в молчание. Каждый переживал еще раз все о первой до последней минуты...

...Чага ароматно кипела в банке, и Виктор подумал о том, что с сахаром чага напоминала бы кофе. Опять! Рюкзаки сорвало, у каждого осталось только по коробку спичек и несколько таблеток глюкозы. А до ближайшего поселка не менее пяти дней по воде...

Светает. Надо будить смену. Придется грести целыми днями, надо держать лицо.

У вас недостаточно прав на комментирование

.